Заложники любви - Страница 29

Отворилась дверь, и в палату в сопровождении уже знакомой Анне молодой женщины вошла женщина постарше.

— Меня зовут Брикс, — представилась она. — А это ваша сиделка Элиза. Я очень рада, что вы наконец-то пришли в себя. Как вы себя чувствуете?

— Не очень хорошо, — призналась Анна, — но, судя по всему, могло быть намного хуже. Что со мной произошло?

— Вы попали в аварию, и вас на «скорой» привезли сюда, в реанимацию. У вас сотрясение мозга, вы потеряли много крови и вам сделали переливание. Так что пока придется подержать вас под капельницей и под присмотром сиделки.

— Сколько я буду так лежать? — с трудом спросила Анна.

— Не знаю, как пойдет выздоровление.

— А сколько я так уже лежу?

— Вас привезли три дня назад. Сейчас постарайтесь отдохнуть. Позже вас навестят родители.

Сиделка и медсестра вышли. Оставшись одна, Анна прикрыла глаза и стала размышлять над тем, что узнала от медсестры Брикс.

Три дня. Три дня незаметно для нее исчезли из ее жизни. Но, по крайней мере, она осталась в живых, за что, видимо, должна быть благодарна судьбе. И, что Анна тоже сочла удачей, сиделка обратилась к ней по имени. Иначе Анна и понятия бы не имела, как ее зовут. Анна подавила приступ паники, напомнив себе, что у нее травма головы и неудивительно, что ей изменяет память.

Однако она еще сильнее запаниковала, когда дверь палаты распахнулась и в комнату почти ворвался незнакомый Анне мужчина.

— Я на минутку, — запыхавшись, торопливо проговорил он. — Даже жениху не дают больше пары минут.

— Жениху? — удивилась Анна, задумчиво разглядывая незнакомца.

— Как ты? — Он подошел к кровати и чмокнул Анну в щеку.

— Мне стало получше. — Она попыталась улыбнуться.

— Тебе передали мои цветы?

— Не знаю. Я только что пришла в себя. — Анна взглянула на изобилие цветов на подоконнике. — Которые твои?

— Неважно. Расскажи, что с тобой произошло.

— Медсестра сказала, что я попала в аварию, но я ничего не помню.

— Наверное, оно и к лучшему. — Мужчина бережно сжал ее бессильную руку.

— Знаешь, — добавила Анна огорченно, — я и тебя не помню. Я и свое-то имя узнала только потому, что сиделка обратилась ко мне.

Незнакомец успокаивающе улыбнулся.

— Не волнуйся. Сейчас я тебе все расскажу.

В коридоре послышались голоса, и он резко обернулся к двери.

— Извини. Мне не полагается здесь находиться. Но я должен был увидеть тебя и убедиться, что ты жива-здорова. — Наклонившись, он снова поцеловал Анну и стремительно исчез.

Минуту спустя дверь отворилась, и вошла сиделка.

— Вам ничего не надо? Может быть, воды?

Анна кивнула и, сделав несколько глотков, устало откинулась на подушку.

— Только что заходил мой жених, — сообщила она.

— Как, опять? — Элиза засмеялась и добавила сочувственно: — Бедный малый! Он отсюда не выходит.

По щекам Анны неожиданно покатились слезы.

— А я даже не узнала его, — пожаловалась она с такой тоской, что сиделка немедленно стала ее успокаивать.

— Не тревожьтесь. Ваша память просто взяла отпуск, только и всего. Так что не мучайте ее и постарайтесь немного вздремнуть.

Сиделка ушла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Анна закрыла глаза, надеясь, что так будет легче привести в порядок смутные обрывки мыслей, мелькающих в пустоте ее сознания. В Америке, например, в таких случаях спрашивают имя президента. Интересно, помнит ли это она. Потормошив свою память, Анна поняла, что задача пока непосильна, и погрузилась в сон.

Вновь открыв глаза, Анна увидела возле кровати двух людей — пожилую седовласую даму с тревожными серыми глазами и высокого начинающего седеть мужчину. Их лица были одинаково сочувственными и озабоченными. По лицу Анны опять неудержимо потекли слезы.

— Я ничего не помню и никого не узнаю!

Милдред Ролтон заботливо обняла дочь и ласково поцеловала ее.

— Не переживай, Энни. Я — твоя мама, а это — твой отец. Мы тебя очень любим, и неважно, помнишь ты нас или нет.

Джекоб наклонился поцеловать дочь, шумно откашлялся и сел на стоящий у кровати стул.

— Ты совсем ничего не помнишь, дорогая? Хотя бы как попала в аварию?

— Представь себе, ничего. Абсолютно ничего.

— Врачи говорят, такое бывает при подобной травме головы, — попробовал утешить ее Джекоб. — Память временно отказывает, но, как только ты окрепнешь, она восстановится.

— В школу я уже сообщила. — Милдред приложила к глазам платок.

— В школу? — Анна озадаченно нахмурилась. — Не старовата ли я для школы?

— В школу, где ты работаешь, — уточнил Джекоб и вновь хрипло откашлялся.

— А что я там преподаю?

Милдред, обменявшись с мужем тревожными взглядами, сообщила дочери, что та ведет все дисциплины у малышей и преподает математику в старших классах.

— Они нашли замену на время твоей болезни, — успокоила она дочь. — Терри шлет тебе привет, а Дэн обещал забежать ближе к вечеру, перед выездом домой, — доложил Джекоб и мягко улыбнулся, встретив непонимающий взгляд Анны. — Терри, моя дорогая, — жена твоего беспокойного братца Дэниела.

В отдаленном уголке сознания Анны промелькнуло смутное воспоминание о темных кудрях и жгучих глазах.

— Дэниел, Дэн… — повторила она, чувствуя языком привычность этого имени.

Родители продолжали рассказывать о Греге и Кристин и о том, как все они боялись за ее жизнь. Вскоре Милдред, заметив, что Анна растерялась от обилия новых для нее имен, сменила тему и стала допытываться, не хочется ли Анне чего-нибудь.